Семейная коммуналка

"Не бывает маленьких ролей..."- эту фразу мы, дети эпохи главнейшего из всех искусств, впитали с молоком матери. Илишь с возрастом пришло понимание, что заложенная в парадоксальном афоризме идея может быть безболезненно экстраполирована на любую иную незначительную по масштабам работу. Смысл сохраняется: большому мастеру не зазорно браться за "маленькое" дело, а взявшись за него, он не сумеет сделать плохо. Унего просто не получится. Если он действительно Мастер.

Дмитрия Федорова нет нужды представлять архитекторам и искусствоведам. Атем читателям, кому это имя покажется незнакомым, напомним, что "SALON-interior" в 2000году опубликовал плакат-календарь с интерьером, принадлежащим «перу» как раз этого Мастера.

Отчего же архитектору пришла фантазия взяться за сравнительно нетрудоемкую «сталинку»? Ведь, если абстрагироваться от конкретного заказа и исполнителя, следует признать, что малобюджетные квартиры невыгодны исполнителю. И, при наличии «серьезных» клиентов, ему должны быть неинтересны скромные в финансовом отношении проекты. Однако у Дмитрия на сей счет своя философия, основные постулаты которой не просчитываются на калькуляторе. Позже мы еще вернемся к этой теме, а сейчас поговорим о стечении обстоятельств, приведших к созданию интерьера.

Проблема поиска хозяевами жилья "своего" архитектора не раз обсуждалась на страницах нашего журнала. По словам Дмитрия, только 12% заказчиков выходят на автора будущего интерьера благодаря рекламе. Ив этом смысле данный случай- один из оставшихся 88%. Хозяйка трехкомнатной сталинской «распашонки» узнала Дмитрия через знакомую, над квартирой которой он успел потрудиться раньше.

Обсуждение концепции будущего интерьера происходило в условиях мира и полного согласия. Хозяйка хотела создать уютное современное жилье для себя и своих взрослых детей. Основная идея сводилась к тому, чтобы обособить мир каждого из трех домочадцев и одновременно не дать им забыть о "неформальном объединении" под названием семья. При этом саму хозяйку больше всего волновала зона кухни, где она- очевидно, за отсутствием конкуренции- чувствует себя "какдома». Еще ее интересы распространялись на ванную комнату. Последняя должна была иметь солидный размер и двадцать четыре часа в сутки желать заключить хозяйку в свои «объятия». Таким образом, создание двух санузлов оказалось предопределенным.

Что было дальше? В общем-то случайно оброненную заказчицей фразу об интерьере «а-ля студия» архитектор подхватил с изящной непосредственностью. Ив результате возникли три студии: юношеская, девичья и главная- хозяйки. Осматривая квартиру, ощущаешь, что она создавалась на одном дыхании. Вцелом это недалеко от истины: вся работа (включая проект и собственно строительство) была сделана за два месяца.

Каждый оказавшийся в квартире наверняка обратит внимание на многократно повторенную ограждающую конструкцию, на первый взгляд чисто декоративную. Но смысл этих белых стенок различной высоты и формы намного шире. Прежде всего, нельзя не заметить, что они отчетливо ассоциируются с печью- толи русской, то ли голландской. Иэто позволяет обнаружить в них некое объединяющее начало. Ведь именно положением печи в избе определялась планировка деревенской пятистенки- семейной «коммуналки» русской деревни, вокруг печи выстраивалась вся жизнь.

Идея печки родилась в процессе работы, и это в стиле Федорова. Импровизацию Дмитрий рассматривает как одну из самых очевидных форм творчества. Потому его проекты воплощены в схемах, а не подробных чертежах, и ни он, ни строители, начиная работу, не знают точно, чем и как будет отделана та или иная часть интерьера. Вот и решение включить в "печные" стенки стеклоблоки (расположенные под разными углами и в какой-то мере ассоциирующиеся с изразцами) было достаточно случайным. Но таким образом удалось вполне оправданно использовать материал, который нравится и заказчику, и архитектору. Встиле Дмитрия и большое количество ручного труда в окончательной доводке деталей. То есть откровенно ручного труда, нарочитой аляповатости, позволяющей создать ощущение обжитости нового интерьера. Энергия рук, разглаживавших стенки "печки", остается в них навсегда, благодаря чему они и "греют". Аведь именно это- главная составляющая уюта.

Характерно, что стенки в большинстве случаев не достигают потолка, их верхние торцы отделаны деревом. Разумеется, это своего рода полки, но не ради них усечены стенки. Просто в таком случае пространство остается единым, открытым, и на него не давит потолок. Кстати, вот вам неновый, но действенный способ решить проблему ограниченности квартиры по высоте.

Кровати в гостиной и девичьей размещены в своеобразных альковах, образованных все теми же «печными» стенками. Наверное, ложась спать, обитатели квартиры испытывают особое чувство уюта.

Интересны и сами кровати. Хозяйка купила три одинаковых самонадувающихся матраса, и под них архитектор сделал рамы, являющиеся по сути шкафами, положенными на пол и открывающимися с торца. Дело в том, что в квартире оказалось маловато места для хранения вещей. Аиз-под этих кроватей вытягиваются ящики на колесиках, в которых можно хранить все, что угодно,- от постельных принадлежностей до подшивок старых журналов и опустевшей стеклотары. Кровати смонтированы на подиумах с подсветкой, и излишне говорить, что все это решено в одном стиле.

Архитектор впервые столкнулся с ситуацией, при которой основой для паркета служил 45-сантиметровый слой асфальта. Когда его извлекли и вывезли, потолок стал не просто выше, а несравненно выше, и у порога пришлось сделать ступеньку. Втой части квартиры, что принадлежит хозяйке, пол решен в нескольких уровнях, и это кое-где приблизило к нему потолок. Вот почему последний сделан здесь отражающим, глянцевым. Во всей квартире пол покрыт паркетом из бамбука, который удалось приобрести сравнительно недорого на распродаже.

Заметим, что в реализованном проекте вообще много экономичных решений. Они касаются и дизайна в целом, и материалов, и мебели.

Достаточно беглого взгляда на снимки, чтобы ощутить степень вмешательства декора во "внутренние дела" квартиры. Психологическая атмосфера современного дома, особенно панельного, считает Дмитрий (ив этом с ним нельзя не согласиться), как-то очень недвусмысленно дает понять, что выражение "Мой дом- моя крепость" весьма условно. Ставить здесь колонны из итальянского мрамора можно, но неразумно. Впанельном здании, как ни в каком другом, уместны эклектика и минимализм (привлекающие, кстати, своей экономностью). Обширные плоскости и их цвета эстетичны сами по себе. Илишь на сочетании тонов построена привлекающая взгляд декоративная игра. Минималистский интерьер (так называемый скандинавский дизайн) предполагает и неброскую функциональную мебель, которую сейчас можно найти в магазинах IKEA. Всамом деле, многие предметы интерьера были со временем приобретены именно у этой фирмы, столь любимой московскими архитекторами и дизайнерами за то, что она «страдает излишней демократичностью». Исходно же из мебели планировались лишь несколько встроенных шкафов, которые, как и кровати, невозможно отделить от архитектурной составляющей проекта.

Можно ли назвать то, что совершено в этой некогда коммунальной квартире, просто ремонтом? Вряд ли. Дмитрий Федоров не только сделал помещение пригодным для жизни, но и создал абсолютно новый мир с особой атмосферой, в которой жизнь человека может круто измениться. Ивряд ли кто-нибудь усомнится, что в лучшую сторону. Не случайно одним из самых важных элементов декора Дмитрий считает так называемый "предмет из истории". Одна-две бытовые детали из прошлого примиряют новосела с незнакомым еще жилищем, снимают стресс, имя которому- ремонт-переезд. Архитектор активно, но в то же время тактично наполняет помещения энергией, заложенной в старые вещи их изготовителями и прежними владельцами, поскольку подобная энергия всегда положительна. Вэтой квартире ауру «знакомого с детства окружения» создают старинные картины, уложенный на пол ковер ручной работы и намеренно состаренное (путем протирания деревянных элементов мелкой шкуркой) и без того уже неновое кресло.

В заключение есть смысл вернуться к теме, с которой начиналась эта статья и знакомство с интерьером. Хотелось бы немного порассуждать, какими принципами руководствуется архитектор, берясь за не слишком выгодную для себя работу. Впрочем, зачем рассуждать, когда проще спросить его самого. На вопрос, слабость ли это к "миниатюрам" или что-то иное, Дмитрий Федоров ответил: "Люблю работать для среднего класса, поскольку в большинстве случаев это люди с реальными запросами и доброжелательным отношением к исполнителю. Сбогатыми заказчиками далеко не всегда чувствуешь себя комфортно, а значит, интерьер может получиться не от души. Подобная работа мне не только не интересна, она попросту вредна для моего душевного здоровья. Если я изначально чувствую натянутость во взаимоотношениях с заказчиком, то сразу начинаю искать повод отказаться от работы, какие бы деньги за нее ни предлагали. Аберясь за малобюджетные проекты, я ощущаю себя волшебником, способным осчастливить больше хороших людей, поскольку имею возможность сделать больше квартир. Иэто очень для меня важно».